Мать не любит дочь — фраза, которая режет ухо. Кажется, что такая ситуация может возникнуть только в неблагополучной семье, где родители еле-еле сводят концы с концами и решают проблемы с помощью алкоголя. У меня было вполне нормальное детство: полная семья, хорошая школа и ни грамма спиртного до 18 лет. Но при этом я была уверена: мама меня не любит. И мы, самые близкие и родные друг другу люди, словно находились невыносимо далеко друг от друга. Я хотела быть красивой, а мама говорила: «Тебе это не идет». Я старалась изо всех сил, а она отвечала: «Ты можешь лучше».
Сегодня я хочу поделиться с читателями ADME своей историей из детства и наглядно показать, как типичные действия взрослых считываются детьми и откуда у ребенка может возникнуть чувство недолюбленности и одиночества.
Мама говорила: «Я волнуюсь за твое будущее».
А мне в тот момент хотелось наслаждаться настоящим. Мама мечтала, чтобы ее дочь стала экономистом, поэтому, пока друзья гуляли во дворе или смотрели телевизор, я сидела за столом в компании толстого учебника по математике. Сконцентрироваться на решении уравнений было трудно: на улице дети играли в догонялки, а по каналам шли любимые сериалы. Я пыталась объяснить, что цифры — это не мое, но меня не слышали. После 11-го класса я поступила на переводчика.
Мама говорила: «Ты должна заботиться о своей внешности».
Я всегда слышала только о своих недостатках. Кривые зубы («Не улыбайся так широко!»), лишний жирок на ляжках («В твои-то годы! Не стыдно?»), плохая осанка («Выпрями спину!»). Повзрослев, долго приучала себя, что люди, говорящие мне комплименты, необязательно только лгут или издеваются. Я вышла замуж за первого, кто обратил на меня внимание. В тот момент брак казался мне редкой удачей. Еще бы, встретила человека, который не замечал моих изъянов и даже иногда говорил: «Ты красивая».
Мама говорила: «Ты замкнутая».
Я завидовала подругам, которые могли говорить со своими мамами начистоту. Обсудить несправедливую оценку, мальчика, который нравится, — да что угодно. Желание начать разговор на откровенные темы всегда боролось во мне с острым чувством стыда, смешанным с криком о помощи. Я мечтала, что однажды мама сделает первый шаг и мы станем не только матерью и дочерью, но и друзьями. Но этого все не происходило.
Мама говорила: «Если с тобой что-то случится, я не переживу».
Меня нечасто отпускали куда-то с друзьями. Мир полон опасностей, а мама считала, что притягивать неприятности — моя особенность. Из ее уст фраза «попадешь в плохую компанию» звучала не как страшилка, а как неотъемлемый факт. Чтобы все это не свалилось на мои плечи, мама провожала меня до школы, которая находилась в 15 минутах от дома. Одноклассники смеялись, и это еще больше разжигало мой стыд. До сих пор помню пульс в висках, острое желание выйти из собственного тела и оказаться где угодно, но только не здесь.
Мама говорила: «Я хотела, чтобы у тебя было все, чего не было у меня».
Мама окончила школу с золотой медалью, я — с серебряной. Она не понимала, как я могла приносить домой дневник с четверками и почему у меня не получалось то, что отлично выходило у нее. В течение 7 лет я посещала музыкальную школу, ведь в детстве мама хотела играть на фортепиано, а у ее родителей не было средств на покупку инструмента. Я просила маму записать меня в танцевальную секцию, но она говорила, что это не мое.
Мама говорит: «Я над тобой тряслась».
Я никогда не ощущала себя такой беззащитной, как в детстве. Если я что-то теряла, меня кто-то обижал, я разбивала колени (или сердце), последнее, что следовало делать, — признаваться маме. Мне приходилось держать все это в тайне, со всем справляться самой и ни в коем случае не вмешивать ее. Я мечтала о поддержке, но мамины слова всегда делали только хуже. Я хотела слышать «Все будет хорошо», а она произносила: «Ты во всем виновата сама».
Я выросла, и все фразы мамы превратились в воспоминание. Уверена, она хотела как лучше, но не понимала, как это донести до своей дочери.
Единственное, чего я желаю сейчас, — чтобы мама никогда не узнала, как я все видела со стороны. Пусть детская боль и сомнения в материнской любви так и останутся для нее секретом, историей, которую она где-то слышала, но никогда не сталкивалась сама. Пусть в ее глазах она будет превосходной матерью, а я — капризным ребенком, который всегда был окружен заботой, любовью и теплом.
Прошли годы, у меня своя дочь. Сегодня она впервые ушла на студенческую вечеринку. На часах 3 ночи, а я никак не могу уснуть. Вдруг она попадет в плохую компанию? Если с нею что-то случится, я не переживу...
И тут голове всплыли слова мамы: «Будет своя дочь — поймешь».
Теперь я поняла, мама. Я все поняла.
Да у нас все в стране такие. Я преподаю, после курса люди довольны, но доброго отзыва написать выпросить нереально, как так - они и напишут хорошие слова? Не будут критиковать, выражать недовольство, лить желчь? Просто не умеют, руки не поднимаются. Ныть, беситься, злиться, вести себя как эта псевдомать - да, как конфетку сожрать. Страна победившего BDSM.
Все мы приходим в этот мир, не зная и не понимая как «нужно» и как «правильно». И делать ошибки, это не значит плохо. На все влияют обстоятельства, среда, в которой люди живут.
Как в рассказе Токаревой «Террор любовью», вот уж действительно слишком сильная любовь способна с ума свести, там есть все - и гиперконтроль и постоянные учения, как надо поступать, а как нет.
Блин, а я так ждала, что будет адекватная концовка в стиле психологических проработок...
Заметила, что именно ДОЧЕРИ чувствуют себя недолюбленными и т.п. Потому что женский пол вообще способен накрутить себя на ровном месте и сделать проблему из ничего. Мальчики страдают от своих мамаш не меньше, а может даже и больше, чем девочки, но они не заостряют на этом внимание.
У меня два живых примера перед глазами:
1. Мой отец. Его мать - алкоголичка, которая всю жизнь унижала сына перед друзьями, выбалтывала его секреты, скинула воспитание полностью на свою свекровь, при этом требуя уважения и полного подчинения. Когда он подрос она не дала ему поступить в институт, а отправила учеником на завод ("Ты уже взрослый, должен семье помогать!"), пыталась сделать своим собутыльником и отбирала все заработанные деньги. До сих пор помню, как она ужиралась в зюзю, а он искал ее и нес домой. Она полностью подавила его волю. А он любил ее до беспамятства... Даже сейчас, после ее смерти, любит и часто с тоской вспоминает.
2. Дед по линии матери. В военное время ему было 12. Его мать взяла младшего сына и уехала в эвакуацию, оставив старшего (моего деда) на произвол судьбы. Типа взрослый уже, выживай как можешь, а мне и младшего кормить нечем. А когда спустя 3 года вернулась еще и бузила, что он не сохранил дом (деревню бомбили). Тоже любимая мамочка, которую дед досматривал до самой ее смерти в 93 года.
Оба уверенны, что им достались самые замечательные матери на свете.
Вот так вот...
