Душевная история о том, что настоящее счастье принадлежит тем, кто умеет видеть его в мелочах

Счастье у каждого свое. Главное, в суете жизни не забывать замечать его в мелочах. История писательницы Ольги Савельевой, как и все ее рассказы, напомнит о простых и важных вещах, которыми наполнены семейные будни.

Нам в ADME кажется, что этот текст стоит прочитать каждому, чтобы вспомнить, из чего же действительно состоит счастье.

Пока я в командировке, дети на папе. Мы с мужем называем это «тариф с детским креслом». С папой разговор короткий. Если кто капризничает, идет на лишение прав. Прав на мультики.

Дети это знают и ведут себя как киски. Это с мамой можно включать нехочух, немогух и неумеюх. Если я приготовила ужин и кричу «Идите есть!», то все неторопливо доделывают свои дела и ме-е-е-едленно стягиваются к столу. Потом еще могут ковыряться в тарелке и морщить носы.

Как-то раз сын вспахивал вилкой рагу и ничего не ел. В том рагу я экспериментировала с овощами, и цветная капуста, вероятно, была лишняя.
— Что не ешь? — спрашиваю я.
— Ну как сказать, чтоб тебя не обидеть... Вот если б мы играли в игру «Съедобное — несъедобное», где надо ловить мяч, когда называют съедобную еду, я бы на это рагу мяч не поймал.

Ишь, юморист. Я засмеялась и сделала сыну бутерброд.

А с папой не забалуешь. Если папа разогрел макароны или кашу, то все уже по сигналу микроволновки сидят с ложками и открытыми клювиками.
— Пап, макароны, кажется, чуть-чуть недоварены. — Даня пытается отбить «несъедобный» мяч.
— Это альденте.

Даня не знает, что такое «альденте». Для него отныне вся папина готовка со сбежавшим молоком для овсянки, переваренной картошкой и пересоленой гречкой — это «альденте». Сын думает, что «альденте» — это «ну извини, не совсем то, что было задумано, получилось, но все равно съедобно».

Муж прилежно и регулярно докладывает мне обстановку. Поехали они вчера на реабилитацию с Катюней, папа вел «прямую трансляцию» процесса.
— Идем к логопеду. Выжмем из него все что можно [это он имеет в виду, что основные рекомендации бдительно записывает под диктовку, а дидактику фоткает, чтобы домой тоже такое купить], а на музыку придется забить, она на сон выпадает.

Прямо представляю выжатого логопеда и забитую музыку.

На днях звоню вечером, застаю их в магазине.
— Мы купили макароны-рожки, горох, чечевицу...
— Это что ж такое ты готовить будешь? — спрашиваю я.
— Я все это высыплю в таз и заставлю мою маленькую Золушку ковыряться в этом. На реабилитации сказали, что речь ребенка — на кончиках пальцев. Вот мы нашу мелкую моторику и подкачаем.

Теперь игра «Горошки-макарошки» в топе игр у дочки. Прелесть же.

Вчера вечером, по словам папы, Катя принимала омолаживающую ванну.
— Почему омолаживающую? — спрашиваю я. — Куда ее еще омолаживать?
— Ну она купалась и попросила пить. Я принес ей кефир, а она случайно перевернула стакан кефира в ванну. Ну вот, купается, Афродита. Афродитятко...
— Надеюсь, пила она в итоге не из ванной? — подкалываю я.

В общем, куролесят, бедокурят, хулиганят, бесятся, попугай орет, кошка линяет, дом вверх дном, таз с крупами Золушка перевернула еще вчера.
Ну если коротко — счастье.

Обычное такое, неидеальное счастье.
Режим «альденте».