Всегда люблю смотреть на глаза первоклассников 1 сентября. Вот идет линейка — 30 минут нервов: «Родители, вы куда меня привели? Вы меня точно любите?.. Букет вырывается... Ну и бант впереди! Ничего не вижу за ним. Какая-то тетя чего-то говорит. Ой, куда-то все пошли! Мама, а мне точно тоже туда надо, а???»
И вот сердце стучит, вспотевшая ладошка с букетом дрожит, а поток детей несет ошалевшего первоклассника в проем школьной двери. Незнакомая тетя с табличкой «1 А» заводит детей в класс, рассаживает за парты, и... нервяк продолжается: «Что сейчас будет-то, мама дорогая?! А можно мне домой? Родители, если мне не понравится, я сюда больше ни ногой, ясно? А вдруг учительница — мымра? Эх, была не была!..»
Вот такие мысли прямо бегущей строкой в глазах первоклассников 1 сентября! Прошли в класс, сели, ручонки сложили и смотрят на меня. А я на них смотрю. И понимаю, что от ошибки я в миллиметре. От моего первого разговора очень многое зависит: захотят ли они прийти ко мне завтра и послезавтра, и послепослезавтра, и потом, и вообще... Закончились первосентябрьские уроки. «Завтра придете?» — «Да!!!» Провожаю детей, а спина вся мокрая. В который раз.
Я учитель начальных классов. Я очень хорошо понимаю, что главная моя задача — замотивировать начинающего ученика «грызть гранит» и за 4 года не отбить природное желание учиться. И так же хорошо понимаю, что я не волшебник. Что по щелчку моих пальцев и грациозному взмаху указкой 100 % моих учеников не будут учиться на 4 и 5, не будут слушать меня, открыв рот и не шелохнувшись весь учебный день. Не будут. Хоть я умри с медалью «За стойкость у доски».
Привели девочку Ларису в первый класс. Лариса искренне не понимает, что она тут делает. Все было так хорошо 7 лет, к чему эти палочки и крючки? Лариса гундит и бурчит весь урок: не буду, не хочу! Свисает со стула — руки на груди, попа почти на полу, брови в кучку, взгляд испепеляющий: «Отвяжитесь от меня все! Играть хочу!»
Какая нехорошая девочка, учиться не хочет, ай-ай-ай! Да? Или лучше так: какая учительница нехорошая, замотивировать не может! Да? Нет. И учительница хорошая, и девочка хорошая, и учиться девочка сможет хорошо и с интересом, но через год. Не созрела пока девочка для первого класса.
«А вы ее заинтересуйте! — говорит папа. — Выжучитель, в институтах обучены!» Нравятся мне такие речи. Всегда на ум приходит зеленый помидор. Как можно его так заинтересовать, чтобы он за ночь покраснел и достиг высот карьеры — попал в салат? При том что посадили его в январский снег. Какие песни ему спеть и пляски сплясать, чтобы он замотивировался и созрел, а не загнулся? Ведь он попал не в то время не в то место. Нельзя заинтересовать неготового к школе ребенка.
Мальчик Толя. Говорить начал в 4 года. Пришел в школу в 8 лет. От детей шарахался. Уроки проводил под партой. Читать, писать не мог. Памяти нет. Каждый день начинался с чистого листа. «Вы не можете заинтересовать моего ребенка!» Не могу. Честно признаюсь в своем бессилии. Нельзя заинтересовать ребенка, которому в первую очередь нужна помощь медиков и психологов, а не таблица умножения.
Если в начальной школе ребенок не всегда пока понимает, что ему, собственно, нравится, и должен попробовать свои силы во всех предметах, то в средней и старшей школе интересы большей частью определены. Поэтому заинтересовать гуманитария доказательством теоремы Ферма бывает затруднительно и часто невозможно. Так же как и прирожденного химика — анализом стихотворений раннего Бальмонта. Но и здесь звучит гневный голос: «Заинтересуйте! Вы ж в институтах обучены! Да вы просто урокодатели позорные!»
Вопрос. Может ли человек одинаково и одновременно быть заинтересованным в изучении языков, литературы, истории, геометрии, алгебры, физики, химии, биологии, астрономии, информатики, физкультуры, кулинарии, живописи, музыки, финансовой грамотности и т. д.? Лично вам все предметы были одинаково интересны?
А зачем же тогда профильное обучение? Зачем выбор занятий по ИНТЕРЕСАМ? Почему одни люди — гуманитарии, а другие — технари? Одни — физики, другие — лирики? Их что, учителя не заинтересовали? Почему Эйнштейн не стал столяром? У него был плохой учитель труда? Почему Овечкин — хоккеист? У него только учитель физкультуры был профессионалом?
Я с детства очень люблю читать, но учить литературу в школе было мне неинтересно. Не хотела я раскладывать на атомы стихи и догадываться, что хотел сказать Тургенев. При этом моя любовь к книгам никуда не делась. Учитель никак не смог отбить эту любовь. А физику я не понимала при прекрасном учителе. Потому что я гуманитарий. И благодарна своим учителям физики, химии и математики. Но я не математик ни разу. И при чем здесь мои учителя?
Мне пишут: «У нас был прекрасный учитель географии. На географический факультет поступили 8 человек из нашего класса в 30 учеников. Сейчас нет таких учителей от Бога! Одни урокодатели!» Я спрашиваю: «А остальные 22 человека почему тогда не поступили на географический? Их почему не заинтересовал прекрасный учитель? Не хватило профессионализма?» Ответ: «Вы ничего не понимаете!»
Я понимаю одно. Невозможно увлечь 100 % детей предметом. Кто увлекся, для того ты учитель от Бога, не увлекся — ты непрофессионал-урокодатель. Ну что ж, пусть будет так. Школьный учитель учит весь класс одинаково и одновременно. Кто готов и хочет взять знание, тому оно и дается.
«Настоящий учитель может заинтересовать любого ученика». Это удобный стереотип для снятия личной ученической и родительской ответственности.
Нет, не может. И настоящий учитель это хорошо понимает. (Как говорят: «Вы же опытный, вы сможете!» — «Нет, я умный, я даже не возьмусь».)
ADME публикует этот текст с разрешения автора - блогера Анны Литягиной под псевдонимом Марьванна Указкина.
