Как сложилась судьба трех дочерей Толстого, которым было непросто и с великим отцом, и с матерью

Лев Толстой — граф, мыслитель и глава русской литературы. Во времена своей разгульной молодости писатель вовсю кутил и проигрывался в карты. Остепенившись, он написал и издал обессмертившие его имя шедевры, знакомые каждому, и накопил состояние, которому завидовали Фет и Достоевский. Все это произошло во многом благодаря его верной спутнице Софье Андреевне, подарившей ему 13 детей.

Редакция ADME задумалась, а каково это – быть детьми великого человека. И решила вспомнить историю трех дочерей Льва Николаевича. Ведь им даже посвящена целая книга – исследование филолога Надежды Михновец.

Татьяна Львовна Сухотина-Толстая

Таня была вторым ребенком и первой девочкой, которую, по воспоминаниям Софьи Андреевны, супруг «ужасно любил». Танечке повезло больше, чем младшим сестрам, поскольку она застала самую счастливую пору семейной жизни Толстых.

В мемуарах «Моя жизнь» Софья Андреевна признавалась: «Никто из детей не внес такого содержания, такой помощи, любви и разнообразия, как наша Таня. Умная, живая, талантливая, веселая и любящая, она умела вокруг себя устроить счастливую духовную атмосферу, и любили же ее все — и семья, и друзья, и чужие».

Толстой внимательно следил за развитием способностей детей. В письме к тетушке он отметил, что 8-летняя Таня «не любит работать умом, но механизм головы хороший». А в 9 лет девочка проявила интерес к рисованию. По ее же словам, она вдохновилась знакомством с художником Крамским, которому заказали портрет Толстого. Танюша видела, как на холсте появлялось живое лицо ее отца, и решила, что тоже возьмет в руки кисти и краски.

Когда дочери было 17 лет, Толстой отвел ее в Училище живописи. Так она стала ученицей художника Перова.

Но юная Татьяна отличалась силой и энергией, поэтому ее трудно было назвать прилежной ученицей, несмотря на прирожденный талант. Она обожала кокетничать и выезжать с матерью в свет. Отец не одобрял любовь Тани к светской жизни и однажды довел дочь до слез: «Мне многое еще оставалось его спросить, но от слез не могла говорить, и ведь ничего такого плачевного не было. Правда? Разве только то, что я такая безнадежная дрянь, что всякое исправление для меня немыслимо».

Татьяна у постели больного отца в Крыму.

Когда Тане было 20, мирная и счастливая жизнь Толстых дала трещину. В те времена Лев Николаевич переживал сильнейший духовный кризис. Он требовал, чтобы семья отказалась от роскоши, раздала имущество и стала жить подобно крестьянам. Софья Андреевна не хотела рисковать благополучием детей, а Толстой грозился уйти из дома навсегда.

Вот что написала об этом эпизоде Татьяна Львовна, когда ей было уже за 50: «Не равная ему ни по уму, ни по своим интеллектуальным и моральным качествам, не прошедшая вместе с ним путь внутреннего преображения, семья не могла последовать за ним. В те годы мы не понимали его. Его взгляды пугали нас, но не убеждали».

Татьяна Львовна с дочерью Татьяной Михайловной.

К 26 годам старшая дочь стала лучше понимать философию отца. Она прониклась к нему еще большим уважением и боялась потерять эту духовную связь, когда выйдет замуж. Но желание познать материнство оказалось сильнее, и в 35 лет Татьяна стала женой Михаила Сухотина, которому на тот момент было под 50. Супруги пережили 4 неудачные попытки завести ребенка. Родилась здоровой только Танечка.

После смерти Михаила старшая дочь Толстого вернулась в Ясную Поляну, которая при советской власти стала музеем-усадьбой. Здесь Татьяна Львовна работала хранительницей. В 1925 году она эмигрировала во Францию, а затем переехала в Италию, где и прожила до 85 лет.

Мария Львовна Оболенская

Маша была пятым ребенком. Софья Андреевна после ее рождения находилась при смерти, роды прошли очень сложно. Она вспоминала непростое появление Маши на свет так: «Родилась очень слабенькая, худенькая девочка — всю последующую жизнь оставшаяся хворой и болезненной».

Лев Николаевич тоже отмечал слабость второй дочери. А когда ей было 2 годика, он предрек ей сложную судьбу: «Очень умна и некрасива. Это будет одна из загадок. Будет страдать, будет искать, ничего не найдет, но будет вечно искать самое недоступное».

Мария (справа) с сестрой Татьяной.

Со временем Мария стала духовным другом Льву Николаевичу, чем вызвала необъяснимую ревность и раздражение матери. Но нельзя сказать, что Софья Андреевна не любила дочь. Супруга Толстого отмечала, что Маша «всегда готовая на самоотверженность», и переживала за ее хрупкое здоровье. Сама Мария называла их отношения с мамой «большим горем».

Это вылилось в то, что вторая дочь всегда во всем соглашалась с отцом, работала с ним в поле, переводила тексты. Проницательная Татьяна заметила, что они с отцом сблизились: «Сестра Маша являлась всецело последовательницей отца: ей было тогда 14 лет. Из всех детей она и младший брат Ванечка больше всех походили на него. Она унаследовала его глаза, голубые, глубокие, пытливые и лучистые».

Мария вслед за отцом проявляла неподдельный интерес к народным бедам. Она ухаживала за больными, учила ребят и кормила бедняков, протестовала против светских раутов, чем увеличивала пропасть между собой и матерью. А Толстой выделял вторую дочь среди других. Однажды он написал: «Нынче думал: я сержусь на нравственную тупость детей, кроме Маши».

В 26 лет Мария вышла замуж за своего двоюродного племянника Николая Оболенского. Супруги жили душа в душу, но их семейное счастье омрачало хрупкое здоровье Марии. Она несколько раз пыталась родить ребенка, но так и не смогла его выносить.

Супруги часто ездили в швейцарские санатории, где Мария Львовна чувствовала себя лучше. Но в этих поездках она сильно страдала без отца. А в 35 лет дочь Толстого заболела и умерла. Ее брат Илья вспоминал, что Лев Николаевич «ходил молчаливый, жалкий, напрягая все силы на борьбу со своим личным горем».

Александра Львовна Толстая

Александра — предпоследний ребенок Толстых. В отличие от старшей сестры Татьяны ей не довелось наблюдать счастливые отношения родителей. На ее долю выпала самая сложная часть семейной жизни. Они часто ругались, а летом 1884 года Толстой собрал вещи и ушел.

Вот что вспоминает об этом эпизоде Татьяна Львовна: «До сих пор вижу, как он удаляется по березовой аллее. И вижу мать, сидящую под деревьями у дома. Ее лицо искажено страданием. Она должна была родить и уже чувствовала первые схватки. Было за полночь. К утру родилась сестра Александра».

Лев Николаевич знал, что роды приближаются, поэтому все-таки вернулся домой. Но Софья Андреевна была в расстроенных чувствах и отказалась кормить младенца. Впервые за свое материнство жена Толстого отдала ребенка бабе-кормилице. С этого начались сложные отношения Сашеньки с матерью.

Семья Толстого: Саша — в центре, Ванечка — слева от нее.

Когда Саше было 10, ее младший брат Ванечка, любимец родителей, умер после продолжительной болезни. Софья Андреевна безуспешно пыталась сфокусироваться на дочери. Вот что пишет об этом Александра: «Много времени она уделяла мне: заботилась о том, чтобы у меня были хорошие учителя, гувернантки. Но я не могла даже частично заменить ей Ванечку, а мама не могла дать мне ласки, нежности, того, без чего я так тосковала...»

Год спустя мать нанесла Саше психологическую травму, о которой последняя дочь Толстых помнила многие годы своей жизни. В 1910 году, через 9 лет, Александра напрямую напомнит об этом матери в одном письме: «И давно, еще тогда, когда моя детская душа хотела и жаждала материнской любви, я вместо любви получила: „Отчего умер Ваничка, а не ты“. Эти слова оставили неизгладимую рану в моей детской тогда душе. А было время, когда я считала тебя идеальным человеком и любила тебя больше отца...»

Вероятно, из-за этого Саша полюбила отца больше всех на свете. К 16 годам она быстро научилась работать с машинкой, переписывала и печатала сочинения и письма Льва Николаевича. Толстой диктовал ей, даже не задумываясь над тем, что думает о его идеях дочка.

Но однажды, когда писатель привычно начитывал дочери текст, она ему возразила. «Отец вдруг насупился и спросил: „А ты разве вникаешь? Я тебя бояться буду“. — „Конечно, папа, вникаю... Ведь я не машина“. — „Вот ты все испортила. Я именно диктовал тебе, как машине. А теперь, раз ты вникаешь, я тебя бояться буду“», — вспоминала об этом эпизоде Александра Львовна. После этого отец стал больше беседовать с дочерью, и общение с ней сделалось важной частью позднего периода его жизни.

Через 4 года после смерти отца Александра прошла курсы сестер милосердия и добровольно ушла на фронт. Она трудилась без отдыха, была ранена и награждена медалью. Новую власть экс-графиня не приняла. Ей не нравилось, что инакомыслящих жестко преследовали, и всячески выступала против насилия.

В 1920 году ее арестовали и приговорили к трем годам заключения. Свое наказание третья дочь Толстого отбывала в лагере Новоспасского монастыря. Крестьяне Ясной Поляны вступились за бывшую графиню, поэтому ее отпустили через год.

Александра вернулась в родное имение и стала хранительницей музея. А в 1931 году она отказалась от советского гражданства и уехала в США, где и прожила до 95 лет. За границей она читала лекции об отце, организовала Толстовский фонд, который помогал русским беженцам. Так благодаря Александре Львовне в Америке смог обосноваться Набоков. Кстати, филиалы этого фонда и сейчас находятся во многих странах.

Чьей историей вы прониклись больше всего?