Мужчина рассказал о том, что значит взять взрослого ребенка из детдома

В наше время не каждый осмеливается завести своих детей, чего уж говорить о том, чтобы взять ребенка из детского дома. Но мир не без добрых людей. Одним из таких оказался Максим Гладких, который рассказал в твиттере о том, как они с женой взяли под опеку взрослую девочку.

Мы в ADME восхищаемся такими людьми и хотим, чтобы вы познакомились с ними и увидели изнанку жизни семей-опекунов.

• Давно, еще когда мы с Настей были студентами (мне 22 года, ей 21) и жили вместе, у нас состоялся серьезный разговор на тему, готовы ли мы быть вместе и одинаково ли думаем о семье. Именно тогда я дал 3 обещания: большая семья (минимум трое детей); свой дом, а не квартира; и обязательно 1 ребенок из детдома.
• Дом мы начали строить, потом родился сын. И вот, когда ему исполнилось 4 года, Настя подняла вопрос о том, когда мы уже займемся вопросом удочерения (усыновления). Я долго ломался, потому что страшно, идет строительство дома, все деньги уходят туда, жить и так сложно, а тут еще один ребенок. Но в итоге сказал: «Ок, давай запускать этот механизм».

• Примерно в это время мы узнали, что Настя беременна, но решили, что от плана не откажемся. Однако весной у меня случилась беда, которая очень усложнила жизнь. Я не смог окончить эту школу, и вопрос опеки остался открытым. В 2017 году родилась дочка, в 2018-м мы переехали в дом. Вопрос опеки отложили, потому что впереди было много строительных работ, которые нужно было провести, чтобы органы опеки дали разрешение. В 2019-м родилась младшая дочка, продолжался ремонт, были смена работы, решение проблем — в общем, ничего особенного.
• В 2020 году Настя вновь подняла вопрос, но теперь уже мы решились не на усыновление, а на опеку над взрослым ребенком. Потому что это та категория детей, которых уже не берут, и они выходят из детдомов с нулевыми знаниями о жизни. Нет, мы не спасаем ребенка, или хотим быть хорошими, или решили поживиться за счет государства. Мы хотим помочь ему не повторить путь своих родителей и чтобы его дети не оказались в детдоме.

• В итоге она выбрала девочку Дашу. У нее старший брат (17 лет) и сестра (16 лет), в детдоме она с трех лет. Сестра ушла из детдома, учится в училище, живет в общежитии. Брату весной уходить из детдома, так как он станет совершеннолетним. И вот в сентябре Настя едет знакомиться с Дашей, привозит к нам на гостевой режим (это когда ребенка берут в дом на выходные, каникулы, праздники), чтобы она сама решила, устроим ли мы ее.
• Настю отговаривали в детдоме, потому что у Даши все очень плохо с учебой (очень), потому что она хамка, грубит и вообще кошмар. Дашу отговаривали от нас, убеждали, чтобы она осталась (думаю, из-за того, что она танцевала и участвовала в конкурсах).

• Дашу мы забирали на гостевой режим до конца 1-й четверти. Ну и затем забрали полностью. За это время она познакомилась с нами, увидела, как мы живем, узнала наших друзей. Страдала, что жить надо в «деревне» и ходить в «деревенскую» школу. Для нее мы сделали ремонт в бывшем Настином кабинете, теперь это Дашина комната. С ней ездили покупать обои, текстиль, люстру. Выбирала сама, Настя лишь следила, чтобы все совпадало по цвету и стилю. Комната небольшая, с люком на крышу.
• Когда были в строительном гипермаркете, Даша удивлялась, что есть такие большие магазины. Она даже некоторое время носилась между стеллажами, потому что «ну ни фига себе, сколько здесь всего».
• А еще она безумно рада, что у нее теперь есть дверь, которую можно закрыть на замок, и никто не войдет. Пока что я потихоньку пытаюсь ее отучить делать это постоянно. Она говорит, что это привычка, ведь так ее никто не побеспокоит. Я не давлю. Мне потребовалось 2 месяца, чтобы она начала оставлять зубную щетку, пасту, полотенце в ванной. Я как-то заметил все это у нее на подоконнике и удивился. Также она не хотела вещи в корзину кидать и стирала вручную. 3 месяца спустя перестала заморачиваться и стала бросать в стирку.

• Оказывается, в детдомах они редко бывают на улице: детдом — школа (обычная городская) — детдом. Иногда всех вместе водят в кинотеатр или батутный клуб. А тут гуляй — не хочу. Хоть и негде особо, но ей нравилась возможность просто быть на улице.
• Как к нашему решению отнеслись окружающие. Моя мама ничего не сказала (она морально была готова). Папа и тетя начали отговаривать, на что получили ответ, что я их просто уведомил, а не спрашиваю разрешения. Основная претензия — взрослый ребенок. Настины родители сказали «ок». Друзья говорят, что мы большие молодцы, с одной стороны, но с другой — «поехавшие». Соседи говорят, что мы делаем важное дело. Мы же не считаем, что это что-то невероятное. Здесь нет ничего героического, просто живем по принципу «помогаем, когда хотим».
• Учеба. В предыдущей школе Даша училась в классе коррекции по программе для детей с ОВЗ (ограниченными возможностями здоровья). Их толком не нагружали домашкой и почти совсем не проверяли знания. У нее одни тройки были. В 1-ю неделю Настя нашла для Даши репетиторов по математике и русскому. С учебой у нее не просто плохо, а очень плохо. Русский язык Даша начала изучать по программе 5-го класса, по математике училась делению в столбик. И это ребенок в 14 лет. На днях она пришла из школы и с радостью рассказывала, что ее на русском вызвали к доске и она смогла рассказать правило. Это дорогого стоит.
• 1-ю четверть мы не проверяли ее домашнюю работу: она была против, мы же не давили, так как хотели, чтобы она вливалась в учебу и новые условия жизни без сильного стресса. В школе вновь предложили выбрать программу ОВЗ. Настя не согласилась и сказала, что пусть учится как все. Будет сложно, но это необходимо. Даша против учебы, так как считает, что это ей не нужно. В ответ на вопрос, как она будет зарабатывать, мы услышали несколько версий.

• Настю раза 4 за месяц вызывали в школу. Стандартный набор: Даша не слушается, не готовится к занятиям, хамит, дерзит, ленится. Вплоть до того, что ее одноклассники одергивают, чтобы она не дерзила учителям. На что Настя ответила: «Что вы от меня хотите? Чтобы я ее наказывала? Это так не работает. Мы для нее не авторитет, и станем им года через 2–3. А сейчас мы можем только учить ее и ждать исправления».
• Из плюсов: классная сказала, что Даша довольно сильно изменилась за 2-ю четверть. Стала внимательнее и уже не уходит в себя. (Защитная реакция детдомовцев: когда на них кричат, ругаются или им скучно, они просто замыкаются в себе и смотрят пустым взглядом.)
• Мы замечаем, что, живя у нас, она меняется как психологически, так и физически. Сейчас я учу ее, что такое личное пространство, что такое уважение к окружающим. Что даже у кошек и собак есть личные границы и не надо их хватать за лапы, когда они спят. Сложно, но необходимо. Так же как и обращение с карманными деньгами. Настя завела ей карту и раз в неделю переводит ₽ 400. Но только при условии, что Даша делает 3 дела в день в помощь нам (убирает, сидит с девочками, помогает готовить).

• Смотрю, тут получается, что Даша демон какой-то. Нет, обычный подросток, который чего-то не умеет. Она хорошая девочка, с которой можно договориться, поговорить, обсудить разные вопросы.
• Немного о Дашиной семье: мать лишена родительских прав, отец умер, дети втроем были на попечении у бабушки, и она сдала их в детдом. Бабушка брала их на новогодние праздники, иногда на выходные. Настя с ней познакомилась.
• Про «дрессуру» детей в детдоме. На эти выходные к нам приезжала Дашина старшая сестра Таня. Вечером мы сели играть в настолки. И я регулярно тормозил Дашу и сына: когда они играют, у них начинается борьба. Постоянно друг друга подгоняют, пытаются уязвить. Ну и Даша включает: «Ой, мне неинтересно. Ой, я пошла отсюда. А чего ты долго думаешь?» Пытается жульничать, подглядывать, менять правила. На что сын возмущается (что логично).
• В общем, сидим играем, и я понимаю, что Таня буквально каждые 2 минуты дергает Дашу: «Успокойся, сиди спокойно». А потом говорит: «Если честно, то я удивлена, что вы ее не вернули назад через неделю. Это же Даша. От нее все рыдали». А Дашка сидит и светится, как гривенник. Потом подхватывает: «А когда я с вещами уходила, ко мне подошла воспитательница и сказала: „Ну что, Даша, уезжаешь? Ничего, они поймут, какая ты, и сразу вернут. Но мы тебя не возьмем, поедешь в другой детдом“».

• И вот что меня больше поражает: это какое же там запугивание, если Таня, которая сама подросток, боится вести себя чуть громче. В обычном детском поведении они видят нечто такое, из-за чего их могут вернуть. Мы Тане предложили, чтобы она к нам приезжала на выходные, когда захочет. Обеим девочкам это будет полезно.

А как вы относитесь к опеке над взрослыми детьми?