Как я отказалась идти на поводу у чужих ожиданий и вернула своей семье Новый год

Новый год для многих — это теплый семейный праздник, которого ждут с нетерпением. Для меня же это надвигающийся кошмар. В этом году решила: стоп, хватит, никакой уборки, никаких гостей, никакого заливного и «шубы». Ор стоял до небес, меня обзывали и эгоисткой, и лентяйкой, но я считаю, что оно того стоило.

Как только я не отмечала Новый год, когда была юная и незамужняя — в шумных компаниях и вдвоем с молодым человеком, на улицах с праздничной толпой, в гостях и в ночных клубах. Один раз даже в поезде с друзьями — незабываемые впечатления. Обычно планировать и предвкушать последнюю ночь года начинала за несколько месяцев и не понимала тех, кто куксится и ворчит. Все изменилось, когда я вышла замуж.

Первые годы мы с мужем постоянно перед праздниками ссорились из-за желания свекрови непременно лицезреть нас за столом. Заведено, мол, у них так. После боя курантов еще можно сбежать, но до полуночи будьте любезны отмечать с мамочкой, иначе она расстроится, а как год встретишь, так его и проведешь. Мы же не хотим, чтобы она впала в депрессию?

При этом — вот же странная логика — когда я через пару лет сказала, что в этот раз хочу отмечать у моих родителей, выяснилось, что их-то можно поздравить позже или заехать на часик днем. Правильно, мои-то адекватные, они говорят: «Вы, дети, главное, не ссорьтесь», — а его маман сразу впадает в истерику.

И вот у нас родилась дочка. Малышке к очередному Новому году было 7 месяцев, я говорю мужу: «Даже не думай, я никуда ребенка на ночь глядя не потащу». У его мамы еще и кошки, а у меня аллергия. Раньше я таблеточку съем и вперед, а теперь, когда грудью кормлю, — нет уж, увольте. Вроде «откосила». Ан нет, свекровь придумала, что тогда она к нам припрется. И мне пришлось с младенцем на руках убираться и готовить.

С тех пор так и повелось. Пока дети были крохотными — у нас через год сын родился — она приходила одна, а потом родственнички стали заваливаться всем колхозом. Семейный же праздник! Свекровь, ее сестра с сыночкой, золовка с мужем. Уборка на мне, готовка — тоже. За неделю начинаем скакать по магазинам, закупаться по спискам, подарки всем под елочку упаковывать, хрусталь полировать и скатерть крахмалить.

В праздничный день пашу на кухне — покушать в той семье любят, и чтобы сытенько. Салатики разные строгаю, обязательно оливье и «Шубу» надо сделать, свинину запечь, холодец, пирожки еще, торт (но только домашний «Наполеон»), птицу с картошкой забабахать на горячее. Если все перечислять, то кажется, что готовлю не на семью, а собираюсь открывать свое кафе. К вечеру я красная как помидорка, ноги горят, хочется уже тихо лечь и чтобы никто не трогал, а надо праздновать, улыбаться, делать довольный вид.

Думаешь, мол, ладно, я сейчас в ванной отмокну полчасика с масочкой и превращусь в нормального человека и, может быть, даже в симпатичную женщину. Пены набулькаешь, всей семье указания дашь, только нырнешь — и начинается. Дочь под дверью стонет, что ее заплести надо, сын не может чистые носки найти, а муж орет: «Где ключи от машины?» Ему же за мамой ехать, такси она вызвать не может — ей одной до авто не дойти, у нее лапки в снегу вязнут.

Наведешь марафет второпях, оденешься и давай носиться туда-сюда от стола к кухне: то хлеба нарежь, то горячее принеси, то грязные тарелки убери и чистые поставь. Свекровь говорит: «Я в твоем доме хозяйничать не буду, не так воспитана». Ага, как все шкафы прошерстить и моей помадой накраситься без спроса, так воспитание позволяет, а посудомойку загрузить — нет. И сестра мужа такая же принцесса в изгнании — у нее, мол, нарядное платье и свежий маникюр.

И вот они посидели, поели, мы их всех по такси рассадили, а мне еще разгребать весь бардак. Короче, у кого семейный праздник, а у меня — галеры, семейное рабство. Я мужу говорю, мол, тебе самому-то этот формат нравится? Давай отметим с детьми, а твоих соберем попозже, числа второго. А он нудит: «Мама ж не вечная, разве сложно потерпеть?»

В прошлом году мое терпение лопнуло, потому что родственнички перешли все границы. Задала тон мамочка. Свекровь и раньше могла прокомментировать мою готовку. Оливье ей мой не нравится, мол, она режет меленько, а я — кромсаю кусками. Но в этот раз она превзошла себя. Поковыряла в тарелке вилочкой, состроила личико кислым яблочком и говорит: «Что-то ты обленилась совсем, заметно же, что как-то без души готовишь. У нас в кулинарии даже вкуснее салатики».

А потом отожгла сестра мужа. Стою на кухне, раскладываю горячее, влетает сын, в соплях и слезах, кричит: «Ненавижу ваш Новый год!» Следом невозмутимо заходит золовка со своей доченькой на руках, и я понимаю в чем дело — детка радостно мусолит во рту фигурку из коллекции сына.

Ребенок этого супергероя полгода ждал, мы его издалека заказывали, сестру мужа 100 раз просили не трогать фигурку и тем более племяшке не давать. А она тут такая: «Ой, ну подумаешь, игрушку взяли! Он уже большой мальчик, ему пора девочками интересоваться, а не в куколки играть, ха-ха-ха». И будто этого мало, выдала на сдачу: «Вообще Лиза (это дочка моя) могла бы с двоюродной сестричкой посидеть, а то выросла кобылка, а помощи от нее никакой».

У меня забрало упало, высказала ей, что это не ее дело — воспитывать моих детей, у нее для этого своя дочка есть. Так на шум прискакала тетушка и давай причитать, что у нее теперь кусок в горло не полезет из-за скандала, устроенного мной, и что нервишки мне лечить надо, а не бросаться на окружающих.

А под занавес мы с мужем еще и выслушали, что подарки под елкой — фигня какая-то. Мол, своим детям мы дорогое положили, а на дорогих родственниках сэкономили. А ничего, что они сами-то нашим детям каждый год по шоколадке вручают, а нам с мужем суют какую-то ерунду типа дешевых полотенец и аляповатых фигурок?

Короче, ушли они, а я объявила мужу, что цирк закрывается — нас всех тошнит. В этом серпентарии я, похоже, тот самый вежливый кролик, которым закусывают все, кому не лень. Говорю: «В следующем году пусть отмечают у себя и без нас». Он меня успокоил для приличия и, видимо, решил, что за целый год все забудется. Как бы не так.

Недавно поехали в магазин, смотрю — муж опять тележку под завязку всякими шпротами и майонезом набивает. Спрашиваю, мол, зачем? А он начинает лопотать, что пора же уже закупаться. А вот и нет. Ласково шиплю ему, что мы решили этот год отмечать вдвоем с детьми, как давно мечтали. Я купила всем одинаковые теплые пижамки, приготовим пиццу, сделаем оливье с языком, как нам нравится, а не с колбаской, как свекровь привыкла. И все. Никаких рулетиков из ветчины, никакого горячего и «Наполеона», никакого стола с тремя переменами блюд. Вместо «Голубого огонька» включим «Стражей галактики» и будем резаться в настолки. Идеально же!

Супруг пробовал завести свою шарманку про несчастную старушку, маменьку, и семейные традиции, но я ему объяснила, что традиции въезжать в Новый год на моей шее пришел конец. И что-то такое, видимо, было в моем тоне, что он сдался.

Последние дни перед Новым годом я с попкорном наблюдала за тем, как семейка пытается прогнуть нас под себя. Были и угрозы, и шантаж, и на жалость давили. За день до праздника свекровь позвонила и потребовала, чтобы я помогла золовке с готовкой. Мол, приди заранее, часиков в шесть, а потом можешь, так уж и быть, уйти. А я радостно ей напомнила, как она хвалила магазинные салатики, и посоветовала закупиться в столь милой ее сердцу кулинарии, а то у меня опять без души может получиться.

В итоге отпраздновали, как хотели. И так хорошо, душевно прямо вышло: дети в восторге, я — отдохнувшая, муж — не загнанный. А то, что родня теперь пышет праведным гневом, мол, мы им Новый год испортили... Они все равно нашли бы, к чему придраться, а так и повод искать не надо.

В общем, такая простая истина, что ради кем-то придуманных новогодних традиций не стоит портить себе праздник, открылась мне с большим опозданием. Но не зря же существует поговорка: «Лучше поздно, чем никогда».